Марк ХЭЙЗ: ЛЁГКОГО УСПЕХА НЕ БЫВАЕТ
Имя Марка Хэйза, международного креативного директора VidalSassoon, известно парикмахерам в разных странах мира. Однако лишь немногие из них знают удивительную историю его успеха, которая началась 35 лет назад с простой случайности. После семинара, который Марк вместе со своей командой провёл в московской Международной студии Wella, мы попросили его рассказать о себе и о том, как он пришёл в профессию. Предлагаем вашему вниманию это интервью.
В нашей семье никогда не было парикмахеров, поэтому я даже предположить не мог, что когда-нибудь создание причёсок станет делом всей моей жизни. Однако меня всегда интересовало искусство, в первую очередь музыка. В школе мне очень хотелось рисовать, но большого таланта к этому не было. Зато хорошо получалось черчение. Именно поэтому, окончив школу, я поступил в колледж учиться на архитектора. Впрочем, через три месяца я полностью разочаровался в своём выборе: вместо черчения и рисования там приходилось в основном заниматься физикой и математикой, которые мне были неинтересны. Я бросил колледж и несколько месяцев болтался без дела: в конце 70-х, как и сейчас, работу найти было сложно.
Однажды, помню, я зашёл в парикмахерскую постричься. Пока меня стригли, наблюдал, как работают мастера: играла современная музыка (это было время зарождения панк-музыки в Англии, моим родителям она не нравилась, а я, в отличие от них, был от неё без ума), вокруг было много красивых людей… Ребята явно получали удовольствие от того, что они делали. И вдруг меня осенило: «Вот чем я хотел бы заниматься!»
Узнав о моём решении
стать парикмахером, родители отреагировали на это по-разному. Папа не
разговаривал со мной лет пять: он думал, что либо я сумасшедший, либо у меня
что-то не то с сексуальной ориентацией. Мама, будучи
человеком творческим (она всегда что-то делала руками: вышивала, рисовала), восприняла это с пониманием. В то время она
работала в колледже, и я решил, что самое простое – поступить туда, чтобы изучать
парикмахерское искусство. Но от этого меня отговорила тетушка, которая всегда была неравнодушна к моде. Она сказала: «Если хочешь
заниматься волосами, иди работать в VidalSassoon!» Думаю, что тогда я впервые услышал это название.
Сейчас это кажется странным, но в 1977 году мало кто знал о существовании
маэстро и его салона.
Я написал письмо Филиппу Роджерсу, который в тот период был директором VidalSassoon, и вскоре меня пригласили на собеседование. Увидев Роджерса в офисе на Бонд-стрит, я был поражён его внешним видом. Особенно сильное впечатление на меня произвели блестящие волосы и туфли… Необычными показались также и интерьеры. На двери его кабинета была хромированная табличка, на полу – тёмные ковры, на стенах – фотографии потрясающе красивых моделей. Казалось, я попал в какой-то нереальный мир. Во всяком случае, он был очень далёк от действительности, которая меня, мальчишку с окраины Лондона, в то время окружала…
Через две недели я начал работать в VidalSassoon. Попав туда, я понял, что нашёл свой дом. Потому что там всегда была необыкновенно творческая и дружелюбная атмосфера, меня окружали неординарные люди и, что было немаловажно, постоянно звучала хорошая музыка. Я начинал как ассистент: подметал полы, готовил довольно гадкий кофе и практически ничего не зарабатывал. Судите сами: моя зарплата составляла 14 фунтов в неделю, а на дорогу я тратил 10 фунтов. И всё же я был безумно счастлив!
Обычно утром мы приходили к 8.30 и заканчивали в 6 часов вечера. Но три дня в неделю для нас, ассистентов, были особенными: мы оставались по окончании рабочего дня, и стилисты обучали нас навыкам стрижки. Помню, когда я впервые попробовал стричь, не мог держать в руках ножницы и расчёску одновременно. Если я держал ножницы, то приходилось класть расчёску на стол, и наоборот. Я всё время нервничал, руки тряслись… Но по мере того, как я приобретал опыт, прибавлялось и уверенности в себе. Было приятно, что клиенты довольны моей работой и благодарны мне. Именно тогда я осознал, как важно подбирать причёску в зависимости от внешности людей, подчёркивая или сглаживая те или иные её особенности. Я очень быстро освоил стиль VidalSassoon – для меня это стало возможностью объединить рисование и черчение, которые по-прежнему были интересны мне.
Через 6–7 месяцев работы мне предложили ассистировать на SalonInternational – ежегодной выставке в Лондоне. Именно там я впервые увидел, как креативная команда работает на сцене. В ярких лучах софитов они выглядели как рок-звёзды, окружённые вниманием фанатов. Вернувшись в салон, я сказал менеджеру о своём желании стать… креативным директором. «Ну-ну, давай», – хмыкнул он. В тот момент я решил, что буду самым лучшим креативным директором в истории VidalSassoon.
После этого всё своё время я отдавал работе: постоянно отрабатывал какие-то новые техники, движения, линии. И это не прошло незамеченным. Достаточно скоро я стал ассистировать креативному директору лондонской академии. А спустя некоторое время Кристофер Брукер, который был тогда международным креативным директором компании, пригласил меня на встречу. Надо сказать, приглашал он обычно тех, кого планировалось уволить или повысить в должности. Идя на встречу, я всё пытался вспомнить, не обидел ли кого. Но, как оказалось, Кристофер позвал меня для того, чтобы предложить работу креативного директора академии в Манчестере. С одной стороны, это было лестно, а с другой… Прожив всю жизнь в столице, я с трудом мог представить, что стану жить и работать где-нибудь ещё. Я много раз сталкивался с тем, что люди из Манчестера и других городов приезжают в Лондон, но так, чтобы наоборот… Тем не менее я согласился и никогда не пожалел об этом.
Мне несказанно повезло, поскольку я оказался в нужное время в нужном месте. Дело в том, что за пару недель до моего приезда в Манчестере открылся клуб под названием «Haçienda», которому суждено было стать одним из самых известных в мире. В клубе выступали знаменитые рок-музыканты и рок-группы, проходили концерты и шоу. А у нас (у меня и моей команды) была возможность находиться рядом и чувствовать себя причастными к происходящему. Разумеется, это отражалось на нашем творчестве. Невозможно передать, каким шоком для Манчестера и всей Англии стал постер во всю стену, который мы повесили на здании академии: образ девушки с ярко-красными волосами. Это было неким вызовом обществу и вместе с тем значительной вехой в развитии парикмахерского искусства. Напомню, что в то время к волосам относились не так, как сейчас, они ещё не были частью моды.
Пусть ненадолго, но нам удалось сделать Манчестер центром культуры VidalSassoon. Всех молодых людей, которые присоединялись к компании, мы старались привозить на обучение не в Лондон, а в Манчестер, чтобы они прочувствовали, что значит творчество сплочённой команды. Она действительно была особенной. Все сумасшедшие идеи, которые посещали нас, мы воплощали сообща. Так, например, однажды мы решили побриться наголо – и в один вечер сделали это. И креативная команда, и ассистенты, и даже модели вдруг предстали в весьма необычном виде! Это был 1982 год. Мы чувствовали себя свободными, независимыми и делали то, что хотели. Порой в субботу вечером, когда наш менеджер уходил, мы приглашали диджеев, друзей и устраивали вечеринки...
В таком мегаполисе, как Лондон, сложно знакомиться с людьми, и пребывание в Манчестере стало для меня возможностью встретить многих хороших и интересных людей. Благодаря новым (для того времени) музыкальным течениям, таким как панк-рок, прославились многие талантливые авторы композиций и исполнители, о которых до этого никто не знал. Всё это научило молодёжь тому, что ничего невозможного нет: можно воплотить любые мечты, если верить в себя и добиваться своей цели. Ни у кого не было денег, но они и не являлись главным в нашей жизни. Нами двигали желание творить и стремление к самовыражению. Неслучайно многие из тех людей, с которыми я познакомился в Манчестере, стали знаменитыми стилистами, дизайнерами, актёрами, фотографами, музыкантами. Для меня это был потрясающий период, один из лучших в моей жизни.
В 1987 году мне снова позвонил Кристофер Брукер. На этот раз он предложил мне стать креативным директором VidalSassoon Великобритании и курировать творческую работу академий и всей сети салонов в стране. Одним из условий был переезд в Лондон, и это заставило меня задуматься. Я только что прошёл путь от ненависти до невероятной любви к городу, в который меня направили, и у меня не было желания что-либо менять. Впрочем, не хотелось также терять и новые возможности, поэтому я принял предложение и вернулся в Лондон.
Должен сказать, что в реальности работа креативного директора оказалась далека от того имиджа а-ля рок-звезды, купающейся в лучах славы, который я когда-то нарисовал в своём воображении. Творчество являлось и является значимой частью моей работы, и всё же основное – это общение с парикмахерами. Моя задача: понять, что происходит внутри каждого человека, раскрыть и развить его талант. Очевидно, что в данном случае не обойтись без глубокого знания психологии, поэтому мне пришлось многому учиться.
Ещё острее я стал чувствовать ответственность за ребят, решивших связать свою жизнь с парикмахерским искусством, 7 лет назад, после того как я стал международным креативным директором компании. Глядя на них, я вспоминаю о собственных мечтах и надеждах в этом возрасте. Это было 30 лет назад, тем не менее в них я узнаю себя. Думаю, это помогает мне привести команду и каждого мастера в отдельности к определённым профессиональным победам.
То, что я сейчас рассказал, – это, по сути, краткая история моей карьеры в VidalSassoon (так уж сложилось, что я никогда не работал ни в какой другой компании). Моя жизнь с VidalSassoon всегда была очень насыщенной и интересной. Я объездил весь мир от Индии до Австралии и Латинской Америки, и ни один мой день не был похож на другой. Так, например, сегодня я в Москве, в прошлые выходные выступал с шоу в Мадриде, а до этого – в Лондоне… Из-за новизны и калейдоскопа событий я до сих пор иногда ощущаю себя 18-летним ассистентом, и мне это нравится. Вот благодаря такой нелепой на первый взгляд идее, пришедшей мне на ум, когда я сидел в парикмахерском кресле, я здесь и сейчас – 35 лет спустя.
Что касается моего будущего, то я связываю его исключительно с воспитанием следующего поколения стилистов, то есть планирую продолжить то, чем занимаюсь уже четверть века. При этом я буду стараться, как и прежде, идти по стопам своих предшественников – международных креативных директоров компании VidalSassoon. Начиная с 1953 года их было всего четыре: Видал Сассун, Роджер Томсон, Кристофер Брукер и Тим Хартли. С гордостью могу сказать, что так или иначе я сотрудничал с каждым из них.
Помню, когда в первый раз, будучи ещё ассистентом, встретил самого Видала Сассуна. В то время он уже жил в Беверли-Хиллз, поэтому в Лондоне о нём все знали, но никто из новых сотрудников его никогда не видел. Такая возможность нам представилась, когда он прибыл в Европу с «туром» по салонам VidalSassoon. Приехав в наш салон, он захотел встретиться с ассистентами. Ранее в этот день руководство проводило пресс-конференцию, для участников которой была сооружена импровизированная сцена. Менеджер предложил Видалу подняться на эту сцену и сказать несколько слов оттуда. Но он возразил: «Нет, нет, я лучше с ними тут постою». И действительно, во время разговора он продолжал стоять рядом с нами. Я помню такую его фразу: «Наконец у меня появился шанс встретиться с самыми важными людьми!» Он прекрасно понимал, что будущее компании – в руках молодых парикмахеров.
В следующий раз я встретил Видала семь лет спустя – в 1985 году. Как-то ко мне подошёл менеджер и сказал, что меня отправляют в командировку в Австралию. Я никогда не был в этой стране, поэтому очень обрадовался. «С кем я еду?» – спросил я, и он ответил: «Один». На минуту мелькнула мысль, что от меня хотят избавиться. Но менеджер добавил: «Вообще-то ты едешь с одним человеком… очень важным человеком – с Видалом Сассуном!» В то время Видал уже не создавал причёсок – он занимался телевизионными программами и шоу. Моя задача состояла в том, чтобы подготовить волосы и подвести модель к объективу камеры, после чего Видал представлял меня, и мы вместе завершали работу над образом. В Австралии мы провели три недели, и они были просто потрясающими! Мы хорошо поладили, и порой в наших выступлениях даже проскакивали импровизированные шутки-прибаутки. Вот, например, одна из них. У меня в то время был cockney-акцент, характерный для жителей лондонской окраины. Бывало, я что-нибудь скажу ему, а он мне: «Знаешь, Марк, я потратил 10 лет на то, чтобы избавиться от этого акцента!». «А мне потребовалось 10 лет, чтобы приобрести его!» – пытался сострить я.
Очень хорошо запомнил нашу первую встречу в Австралии. Я сидел в своём номере, судорожно листая книги о моде, пытаясь как можно больше впитать перед встречей с ним. Раздался звонок, и мне сказали: «Господин Сассун хочет тебя сейчас видеть!» На вопрос, в каком номере он живёт, ответили: «Не потеряешься, это на самом верху». Помню, что я обратил внимание на толстенный ковёр на его этаже (на нашем этаже на полу были просто доски). Я шёл по этому ковру, стараясь не дышать. Затем тихо, как мышка, постучался… Видал открыл дверь. В тот момент я был так напуган, что всё, что я когда-либо знал, просто вылетело из моей головы! «Ты, видимо, Марк?» – спросил он. «А ты, вероятно, Видал?» – неожиданно для себя произнёс я. Он держал в руках газету, открытую на странице со спортивными новостями. Оказалось, что он – большой фанат команды «Челси»! А я поддерживаю «Тоттенхэм»… В тот вечер мы ни о чём не говорили, кроме футбола. Правда, когда я уходил, напоследок всё-таки спросил его: «Как тебе удалось сделать эту знаменитую стрижку в пять углов?» Ответ был более чем лаконичным: «О, я просто постриг слоями!»… Потом я задавал ему этот вопрос ещё несколько раз, и он неизменно отвечал: «Это же так просто – я всего лишь постриг её слоями!» Конечно, потом он объяснил мне эту технику стрижки подробнее, но то, с какой лёгкостью он относился к своим инновациям, было поразительно.
Каждый раз, когда Видал Сассун приезжал на Лондонскую неделю моды (компания выступала спонсором мероприятия), он всё время робко так спрашивал: «Слушай, Марк, тут матч будет в воскресенье… Как ты думаешь, будет удобно, если я пойду с тобой?» Я с радостью соглашался, и всё же всякий раз недоумевал: «Боже мой, Видал, ты же босс! Скажи – и кто угодно пойдёт с тобой!»
Порой мы засиживались допоздна и разговаривали обо всём… Vidal Sassoon – это такая компания, которая окружена огромным количеством мифов, историй, легенд. Поэтому неудивительно, что я просил рассказать его о том, что было правдой, а что вымыслом. И он, человек, который создал всё это, превратил в гигантскую империю, стал моим вдохновителем, учителем и затем – другом. Я очень сильно по нему скучаю.
После смерти Видала своей миссией я считаю достойно продолжать его дело. Именно поэтому я стараюсь поступать так, как, с моей точки зрения, поступил бы он. Так, например, я делаю всё возможное, чтобы максимальному количеству творческих людей дать шанс раскрыть и развить свой талант. Когда-то мне самому была предоставлена такая возможность, и я очень высоко ценю это.
Я часто думаю об этом поразительном человеке. Мне кажется, что он принадлежит к числу таких талантливых людей, как Коко Шанель и Кристиан Диор. То, что он делал, можно, несомненно, отнести не только к миру парикмахерского искусства, но и к миру моды.
Бренд «VidalSassoon» привлекал, привлекает и будет привлекать внимание лучших специалистов в области индустрии красоты. И для меня моя работа не просто источник доходов, а нечто гораздо большее, в частности возможность работать с самыми одарёнными мастерами мира! В то же время я осознаю, что это большая ответственность. Учитывая то, что для многих VidalSassoon – это определённый образ, я стараюсь не отходить от него. Не стоит разочаровывать людей, которые в течение долгих лет являются поклонниками компании.
Я очень часто привожу цитаты Видала Сассуна. Одной из моих любимых является следующая: «Успех опережает труд лишь в словаре, в жизни всё по-другому» (слово «success» («успех») в словаре расположено раньше, чем слово «work» («работа»). – Ред.). В этом был весь Видал – человек, который не искал лёгких путей и не боялся самой сложной и кропотливой работы. Поэтому вполне закономерно, что сегодня, когда кто-нибудь из молодых мастеров подходит ко мне и заявляет, что хочет стать креативным директором, я отвечаю: «Отлично! Работай следующие четыре года не покладая рук, и у тебя всё получится!» Большинство ребят этого не понимают. Они ошибочно полагают, что умеют достаточно, а между тем, чтобы преуспеть в нашей профессии, необходимо постоянно постигать что-то новое. «Достаточно» знаний и опыта для парикмахеров быть не может. Моя задача – убедить их в этом и помочь в дальнейшем профессиональном развитии. Как я уже говорил, именно от молодёжи зависит, удастся ли нам завтра вывести компанию на качественно новый уровень и продолжить дело, начатое людьми, которые достойны уважения и восхищения.
В то же время для Видала были очень важны человеческие качества людей, работающих в его компании, их умение строить отношения со своими коллегами. Помню, как однажды мы обсуждали тренинг, и я советовался с ним по поводу одного мастера, который принимал участие в его проведении. Юноша великолепно стриг волосы, но с ним невозможно было работать из-за его тяжёлого характера. «Так с ним всегда будет тяжело работать, – заметил Видал. – Тебе лучше взять кого-то, кто, быть может, чуть хуже работает руками, но по-другому относится к людям. Легче научить хорошего человека парикмахерскому искусству, чем плохого человека, но блестящего парикмахера – быть хорошим человеком»…
Мастера в разных странах мира нередко задают мне один и тот же вопрос: «Что необходимо для того, чтобы преуспеть в профессии и прославиться?» И я неизменно им отвечаю: невозможно «проснуться знаменитым». Такое обычно говорят о звёздах кино те, кто не осознаёт, сколько труда и энергии они вложили, прежде чем стать известными. То же самое и в профессии парикмахера: главное – это отношение к делу. Я уверен, что Долорес, которая для многих и многих стилистов является примером для подражания, подтвердит это. Если вы осознаёте свои сильные и слабые стороны и готовы учиться, тренироваться и работать до изнеможения – то у вас есть все шансы на успех!
Перед тем как попрощаться, Марк попросил использовать в публикации его любимый образ – темноволосая девушка в красном одеянии… Вдохновением для создания этого образа послужила та самая пятиугольная стрижка Видала Сассуна. «Я не способен на создание чего-то более совершенного, чем эта стрижка, являющаяся концентрацией всего самого новаторского в парикмахерском искусстве, – подытожил он. – Поэтому данный образ – лишь попытка воссоздать то, что сделал Видал».
Из архива журнала "Долорес"
